Адвокат Шальков, защитник потерпевших в Кущевской: там столько уголовных статей, что у меня волосы встали дыбом

Петербургские юристы будут защищать родственников убитых в станице Кущевская. Несмотря на резонанс, который вызвало массовое убийство 12 человек, потерпевшие не смогли найти себе местных защитников. На помощь пришли адвокаты обеих столиц: Екатерина Романова из Москвы и Антон Шальков вместе с Дмитрием Озимком из Петербурга. О том, с какими трудностями столкнулись юристы, оказывается ли давление на них или на потерпевших и какие чувства вызывают 477 томов уголовного дела, Шальков рассказал ЗАКС.Ру.

Для справки: 20 августа в Краснодарском краевом суде прошло предварительное заседание по делу предполагаемых членов группировки Сергея Цапка, обвиняемой в убийстве 12 человек в доме фермера в станице Кущевская и других тяжких преступлениях. На скамье подсудимых оказались шесть человек, хотя следственный комитет предъявил обвинения 8 членам банды Цапка. Двое из них, Сергей Карпенко и Виталий Иванов, покончили жизнь самоубийством в ходе предварительного следствия. На 20 лет лишения свободы уже осуждены – Андрей Быков и Вячеслав Рябцев, их дела рассматривались в особом порядке. Следствие заявило, что они не принимали участия в массовом убийстве. На 150 тысяч был осужден Сергей Цеповяз, который пытался сокрыть улики преступления.

- Почему вы решили защищать потерпевших по делу о массовом убийстве в станице Кущевская?

- В соцсетях увидел сообщение Романовой о том, что требуются адвокаты потерпевшим по делу в Кущевской. Я сразу не кинулся на это, не придал этому значения, не думал, что там все так серьезно. Но по истечению некоторого времени спросил у нее, нужны ли еще адвокаты? Оказалось, что да. Она мне объяснила, что очень большой резонанс дела, и местные адвокаты не хотели брать его, боялись. Я подумал, что это в моих силах – поехать туда, помочь потерпевшим. Как мне сразу объяснила Екатерина (Романова – прим. ЗАКС.Ру), там 477 томов. Даже нанять адвокатов на такой объем – неподъемно для семьи потерпевших. Это не первый случай, когда я выхожу на дело бесплатно. В  Петербурге, по задержанным на митингах, я провел много процессов по 20.2 и 19.3 КоАП РФ – практически все выиграны. Тоже все делал бесплатно. Поэтому я согласился. Тем более, возможность ездить у меня есть. Позвал своего коллегу, Дмитрия Озимка, мы с ним вместе поехали.

- Вы уже побывали на предварительном заседании. Какое первое впечатление от процесса?

- Предварительное заседание было закрытым. Для меня было полнейшим шоком, что стороны защиты и обвинения начали работать, если можно так сказать, в унисон. То есть ходатайства, которые заявляли на заседании, поддерживались и нашей стороной, и ими. Наши просьбы поддерживали защитники подсудимых, их просьбы поддерживали мы. Я был этим просто обескуражен. Ходатайства были о выделении дополнительного времени для ознакомления с делом. Они просили 7 месяцев, я – 8, потому что это нереальный объем. И чтобы процесс проходил равноправно, состязательность была соблюдена, мы просили время подготовиться. Потому что и с той стороны были новые адвокаты, а у нас – все новые. Потерпевшие были ознакомлены с делом без адвокатов, они не понимали, на что им обращать внимание при ознакомлении с материалами.

- А зачем вообще потерпевшим понадобилась защита?

- Потерпевшим по уголовным делам необходима защита, чтобы, во-первых не быть наедине. С той стороны 8 адвокатов. Они будут вести процесс жестко, заявлять жалобы, ходатайства, запросы. Их необходимо обоснованно отводить. Для этого нужны профессионалы. Во-вторых, чтобы моральное давление было меньше. У адвокатов больше иммунитета к процессу - это важно.

- Никто из местных юристов не хотел браться за это дело?

- Никто из краснодарских адвокатов, "в силу причин, которые все понимают", не захотел участвовать в деле на стороне потерпевших.

- Как реагируют обычные жителей Кубани на процесс?

- Слышал разговоры по этому поводу. Конечно, все шокированы происходящим. Но сейчас они следят за делом, хотят понять, как оно будет развиваться. И ждут правосудного решения, чтобы другим не повадно было…

- Несколько человек заявили ходатайство о слушании дела судом присяжных?

- Да, и оно было удовлетворено. В сентябре уже начинаются заседания с присяжными.

- В каком процессе участвовать сложнее – с присяжными или без?

- Сложнее с присяжными, до каждого надо донести глубину происходящего доступным языком, к каждому найти подход. Данный процесс уникален. В одно производство соединили около 40 уголовных дел, число свидетелей и экспертиз просто зашкаливает. Присяжным придется вникать.

- Какие чувства возникли при первом ознакомлении с материалами?

- У меня было всего два дня. В первый день сильно затянулся процесс, и я не успел на ознакомление. Материалы уголовного дела посмотрели только во второй день. Когда я увидел 477 томов - это целая стена от пола до потолка, то почувствовал себя альпинистом, который должен покорить Эверест.

- На ваш взгляд, следователи добросовестно выполнили свою работу?

- Надеюсь, что процессуальных нарушений нет. Там работала следственная группа, куда были отобраны серьезные специалисты, не вчерашние школьники. Полагаю, что процесс будет идти без процессуальных нарушений, т.к. гособвинение представляет и Генеральная прокуратура. Но если будут процессуальные нарушения – в наших же интересах сделать все для их устранения. Не зависимо от того, повлияют эти нарушения на обвинительный или оправдательный вердикт. Потому что неправосудное решение – не в интересах моих подзащитных. Хотелось бы избежать решения, которое потом будет отменено Европейским судом по правам человека.

- Какого наказания вы хотите добиться для обвиняемых?

- Максимально возможного по тем статьям, в которых их обвиняют. Там статей очень много. Я когда это впервые увидел, волосы на голове встали дыбом.

- Может ли возникнуть ситуация, при которой один из подсудимых сможет рассчитывать на более мягкий приговор из-за сделки со следствием. Как это было с Сергеем Цеповязом?

- Такая ситуация уже не возникнет. Сделка со следствием возможна только на стадии расследования. Во время судебного разбирательства просить об этом уже нельзя. И потом сделка, это когда человек сотрудничает со следствием, помогает. А когда и так доказательств полно, а человек для своей защиты пробует одну стратегию, потом другую, потом пытается идти на контакт… Следователям такие моменты не нравятся. Среди обвиняемых есть тот, которому отказали в сделке.

- На потерпевших никто не пытался оказывать давление?

- Слышал я разговоры, что оказывается давление на ряд потерпевших, но пока не очень ясно, как это происходит. Если давление продолжится, мы будем заявлять ходатайства о защите потерпевших. Сейчас для этого нет оснований.

- На адвокатов оказывалось давление?

- Конкретно на меня давление не оказывалось. Но, когда мы приехали, то увидели на лицах удивление. Никто не ожидал, что приедут адвокаты из Москвы и Петербурга. Лично мне первые минуты в процессе было немного не по себе, потому что, понимая, что произошло в 2010 году, ожидали всего, чего угодно. Перевели дух только, когда оказались в аэропорту, когда улетали (Антон Шальков продолжает жить в Петербурге – прим. ЗАКС.Ру). На 100% комфортно я себя не ощущал. Вся родня за меня переживала, разное говорили…

- Как долго вы планируете заниматься этим делом?

- До приговора. Будем приезжать на каждое заседание, возможно, будем подменять друг друга на процессе, если будут у нас параллельные слушания в другом городе.

- Вам еще требуются юристы для защиты потерпевших?

- Вопрос с адвокатами для потерпевших открыт. Сама Романова об этом заявляла неоднократно. Вопрос в том, кто и для каких целей придет. Необходимо понимать, смогут ли юристы работать над процессом, какой у них опыт. Примут ли их потерпевшие, я не знаю. Когда мы приехали, нам тоже заявили, что "Романову мы знаем, кто вы такие?". С нами тоже тяжело вступали в процесс, была предварительная беседа. Но все таки нам поверили, что мы приехали действительно заниматься процессом. Но вот вчерашние юристы, приехавшие попиариться, нам не нужны. Там необходимо работать, а не поддакивать защите обвиняемых. Надо серьезно изучать доказательства, вырабатывать стратегию.

Беседовала Ольга Мясникова